На заре человечества - Страница 53

Генетики еще не до конца восстановили точную механику модификации гена лактазы, заставляющую его оставаться активным. Сама последовательность ДНК этого гена одинакова и у переносящих и у не переносящих лактозу людей. Разница, должно быть, в каком-то соседнем участке ДНК, контролирующем активацию гена, типа двух мутаций недавно обнаруженных Лееной Пелтонен из Университета Хельсинки.

Ученые точно знают, что европейцы с переносимостью лактозы унаследовали от общего предка крупный отрезок ДНК, в который входят ген лактазы, соседний ген и многие другие гены, неизменным. Размер этого отрезка говорит о недавних эволюционных модификациях. Крупные блоки ДНК крайне редко сохраняются без изменений, потому что в каждом поколении пары хромосом обмениваются участками ДНК, чтобы новые особи имели уникальную комбинацию генов. Легко понять, что отрезки оригинальной ДНК, с которой хромосома начинает работу, становятся от поколения к поколению все короче в процессе смешивания генов. И значит, крупный отрезок, неизменный у многих людей, есть знак недавнего отбора. Большие блоки создаются, когда появляются какие-то «обязательные» мутации, активно продвигаемые процессом естественного отбора. Природа не может отделить нужные ей мутации или гены; она умеет только поддерживать особей, унаследовавших крупный участок ДНК с полезными генами.

Участок ДНК не просто демонстрирует присутствие гена, отделенного естественным отбором, но помогает определить время, когда этот ген «пошел в работу»: чем больше участок, тем короче отбор. Джоэл Хиршхорн из Гарвардского университета установил, что у толерантных к лактозе европейцев отрезок ДНК, содержащий ген лактазы, охватывает примерно 1 млн ДНК-единиц. Хиршхорн считает это признаком активного положительного отбора и датирует начало широкого распространения этого участка ДНК периодом между 21 000 и 2000 лет назад. Такая датировка совпадает с периодом существования КВК.

Переносимость лактозы широко распространена среди северных европейцев, живущих на бывшей территории КВК: ей обладают, по данным одного исследования, 100 % голландцев и 99 % шведов. Встречается она у других народов, но далеко не с такой частотностью. В Африке у скотоводческих племен переносимость лактозы встречается чаще, чем у нескотоводческих. В некоторых африканских этнических группах доля толерантных к лактозе индивидов доходит до 25 %. Здесь переносимость лактозы встречается предсказуемо реже, чем в Европе, потому что в Африке пасти скот начали позже, и естественный отбор длился меньше времени, что отразилось на частотности гена.

Похоже, что в Африке генетическая база переносимости лактозы иная, поскольку обнаруженный группой Пелтонен у европейцев отрезок ДНК, ответственный за толерантность к лактозе, практически не представлен на этом континенте.

Феномен переносимости лактозы проливает свет на три аспекта человеческой эволюции. Во-первых, он показывает, что эволюция, вопреки распространенному мнению, не остановилась 50 000 лет назад, с исходом современных людей из Африки, а поныне продолжает формировать человеческий геном.

Во-вторых, мы видим, что в разных популяциях геном схожим образом отвечает на одни и те же эволюционные побуждения: этот процесс называется конвергентной эволюцией. Переносимость лактозы возникла независимо у народов Северной Европы и у нескольких этнических групп в Африке. Многие другие человеческие свойства, после того, как прародители человечества рассеялись по земле, вероятно, тоже сформировались независимо в разных популяциях, как, например, и те предполагаемые когнитивные преимущества, что мы обсуждали в главе 5.

В-третьих, не остается сомнений, что гены отвечают на культурные перемены. Это неудивительно, поскольку человеческая среда обитания формируется преимущественно культурой, а геном – это механизм приспособления к среде обитания. Однако общественные науки не склонны учитывать обратное влияние культуры на гены, и многие ученые считают, что с появлением человеческой культуры всякая эволюция, имеющая практическое значение, остановилась. Феномен переносимости лактозы показывает, что любые закрепившиеся поведенческие схемы, употребление в пищу сырого молока, могут вызвать изменения в генетике, если только геном имеет возможность на них реагировать.

Обращаясь к эпохе между 50 000 и 5000 лет назад, т. е. от момента существования племени прародителей и до культуры воронкообразных кубков, мы видим, что в этот период среда обитания человека претерпевала самые резкие перемены, в частности в общественном устройстве. Охотники и собиратели научились жить оседло и объединяться в большие сообщества, не связанные узами крови. Равноправие сменилось иерархией, а общий для всех набор занятий – все более дробным распределением функций. Все эти изменения, видимо, формировали новые поведенческие практики, часть которых посредством эволюционных модификаций закрепились в человеческом геноме.

Иными словами, человеческая природа за последние 50 000 лет существенно, хотя и не радикально, изменилась. Ее фундаментальные характеристики одинаковы у всех людей на Земле, а значит, унаследованы из одного источника. Но любые характеристики, задаваемые генами, могут и обязательно будут варьироваться, потому что на длинных этапах истории лишь немногие гены остаются неизменными. Тему эволюции человеческой природы мы рассмотрим в следующей главе.

8. Общество

Все согласятся с тем, что человек – общественное животное. Это проявляется в его нелюбви к уединению и в стремлении к обществу за пределами его собственной семьи. Одиночное заключение – одно из самых тяжелых наказаний, которые можно придумать для него.